Соображение, которое излагают исследователи, не очень сложное: вирус по-настоящему опасен для новорожденных и маленьких детей (а также для беременных женщин; они имеют значительный шанс родить ребенка с микроцефалией), а для взрослых практически безопасен, вызывая симптомы, похожие на обычную простуду.

Клетки глиобластомы напоминают клетки растущего мозга, утверждает Харри Булстрод из Кембриджского университета, и поэтому есть надежда, что вирус будет атаковать их, не трогая сформировавшиеся клетки взрослой особи.

«Зика у детей и младенцев — это глобальная проблема здравоохранения, и до сих пор основные исследования пытались выяснить природу вируса и найти новые способы лечения. У нас другой подход, и мы пытаемся выяснить, можно ли натравить Зику на один из наиболее трудноизлечимых раков. Мы надеемся показать, что зика может остановить рост опухоли в лаборатории. Если мы чему-то научимся у вируса, который умеет преодолевать гематоэнцефалический барьер и выборочно атаковать стволовые клетки мозга, мы можем получить ключ к терапиям будущего»,— заявил Булстрод в интервью Reuters.

История эта выглядит довольно дикой: лечить одну страшную болезнь другой страшной болезнью. Но на самом деле она очень старая. В начале ХХ века наркотическую зависимость лечили сыпным тифом и любыми другими инфекциями, в котором человек проводил много времени в забытье и таким образом переживал абстиненцию. Так, к примеру, вылечился Михаил Булгаков. Аллергии лечили солитером и другими паразитами: избыточный иммунный ответ организма обращался к внешним раздражителям. В середине века было принято лечить шизофрению гипогликемией — довольно опасный и малоэффективный метод, который, тем не менее, применялся несколько десятилетий в отсутствие других. Вполне традиционные методы лечения рака — это отравление (химиотерапия) и радиационный ожог (радиотерапия).

Лечение рака вирусами-онколитиками — тоже не такая уж и новая идея, мало того, это одна из самых передовых и быстроразвивающихся технологий.

Еще в конце девятнадцатого века врачи обнаружили, что даже у довольно тяжелых онкологических пациентов бывает неожиданная ремиссия после перенесенной инфекции. В пятидесятые годы это была прямо модная идея: заражать пациентов дикими (природными, тогда их еще не умели модифицировать) вирусами, с труднопредсказуемыми результатами. А в наше время ведутся опыты с генетически модифицированными вирусами. В 2015 году в США и в ЕС одобрили талимоген лагерпарепвек (talimogene laherparepvec) для лечения меланомы. Это генетически модифицированный вирус герпеса, который атакует только раковые клетки, потому что в здоровых нет необходимого ему белка. Его применяют к больным на поздних стадиях и он довольно успешно удаляет кожные проявления, впрочем, после года исследований выяснилось, что он не борется с метастазами и не стимулирует иммунный ответ.

Глиобластому пытались лечить слегка переработанным аденовирусом, обычной простудой. Доктора Хуан Фуйео и Канделариа Гомес-Мансано из ракового центра MD Anderson в университете Техаса создали вирус Delta24, который тоже поражает только раковые клетки мозга.

«Когда вирус обнаруживает раковую клетку, он входит в нее и начинает копировать себя. Злокачественная клетка наполняется частицами вируса и взрывается. С каждым взрывом частицы продвигаются дальше волнами и поражают другие раковые клетки. И так продолжается до тех пор, пока все они не взорвутся», — говорится на сайте исследовательского центра.

Эта технология еще в клинических испытаниях, правда, уже на людях. Полной ремиссии в 2015 году достигли три человека, правда потом у них рак вернулся через несколько лет. Еще у нескольких опухоль уменьшилась и стала менее агрессивной, и они прожили намного дольше ожидаемой продолжительности жизни пациентов с такой опухолью. Некоторые же на эту терапию не прореагировали вовсе.

Есть и другие вирусные терапии для меланомы и других трудноизлечимых раков. Преимущество вирусной терапии еще и в том, что у нее существенно меньше побочных эффектов, чем у химии или облучения.

НО с Зикой все-таки удивительная история. Там исследователи надеются, видимо, на то, что не нужно будет "переделывать" вирус для того, чтобы он атаковал опухоль, он будет делать это сам. Ну и преодоление гематоэнцефалического барьера тоже важно: ученые ищут способы облегчить доставку вируса (да и любой терапии) к опухоли, пытаются придумать что-то, чтобы не нужно было вводить его прямо в черепную коробку, что довольно неудобно. Мы со всем вниманием будем следить за этой историей.